Начинает он с того, что запрашивает у всех банков Сицилии сведения о случаях обмена крупных сумм в иностранной валюте и анализирует их. Тут перед ним впервые начинают вырисовываться истинные очертания Коза Ностры. Размер этой структуры — превосходит самые смелые предположения. На одном, итальянском, её конце — Стефано Бонтате (речь идёт о наркотрафике, от которого Бонтате не отстёгивал в общак, что так расстраивало дона Корлеоне). На другом — Карло Гамбино, глава одноимённой нью-йоркской мафиозной семьи. Совместными усилиями они обеспечивали и контролировали до тридцати процентов героинового рынка США.

Кстати, попутно Фальконе выясняет, что в числе прочих деньги на Сицилии спокойно обменивал и Микеле Синдона, якобы в тот момент похищенный злобными экстремистами. Чем вносит существенный вклад и в расследование той истории.

Фальконе летит в Америку, где заручается поддержкой федерального прокурора Рудольфа Джулиани, будущего мэра Нью-Йорка. Под напором международной стали и огня летят наземь мафиози по обе стороны Атлантики. Правда, активно отстреливаясь в ответ в процессе полёта.

Помимо карабинеров и комиссаров, от их пуль гибнут региональный секретарь Коммунистической партии Пио Ла Торре, убитый за то, что пытался провести закон, согласно которому быть членом мафии является преступлением само по себе, безотносительно к конкретным злодеяниям, и генерал Далла Кьеза. Смерть последнего, вызвавшая колоссальный общественный резонанс, приводит к тому, что закон Ла Торре вступает в силу.

С противоположной же стороны — были острижены и посажены семьдесят пять видных представителей семей Гамбино и Бонтате. Впрочем, сам Карло Гамбино сумел обхитрить правосудие, умерев по естественным причинам ещё за несколько лет до того. Стефано Бонтате оказался не столь предусмотрительным и ему пришлось уже в самом разгаре бушевавшей войны спешно подставляться под пули корлеоновских. Его сподвижник Бадаламенти сбежал в Бразилию и руководил боевыми действиями оттуда, пока в 1984 году его не выследили и не экстрадировали в США фэбээровцы.

В общем, Фальконе стал триумфатором и обрёл международную славу. Что, впрочем, имело одно не предусмотренное им негативное последствие: безоговорочную победу корлеоновских во Второй ВМВ. Дон Корлеоне Тото Риина осуществил давнюю мечту, взгромоздившись на трон босса боссов всея Сицилии.

Кстати, а знаете, как осуществлялось распространение наркотиков на территории США? Задачка на сообразительность: какой объект, неразрывно связанный с Италией и при этом не вызывающий абсолютно никаких подозрений, есть едва ли не в каждом населённом пункте мира?

Правильный ответ: пиццерия. Это идеальная точка сбыта. Если не верите мне, — поезжайте на Сицилию и спросите у мафии. Поэтому, когда в следующий раз испытаете непреодолимое желание посетить подобное заведение, — задумайтесь, а какой же именно секретный ингредиент заставляет вас вновь и вновь поглощать эти странные большие круглые бутерброды с сыром?

Но вернёмся к событиям 1983 года.

План Капоннетто начинает претворяться в жизнь. Прокурорский пул приступает к расследованию, мафия приступает к отстрелу его членов. Фальконе, Борселлино и другие их коллеги вместе с семьями переезжают под защиту стен тюрьмы строгого режима на острове Асинара. Любопытно, что проживают они там на возмездной основе, из собственного кармана оплачивая стол и ночлег.

В октябре 1983 года в Бразилии был арестован Томмазо Бушетта, тесно связанный с семьёй Бонтате. Фальконе выезжает на место событий, где добрым словом и паяльником убеждает его сотрудничать со следствием. В июле следующего года дона Томмазо экстрадируют в Италию и он начинает говорить. Что, как мы уже видели выше, будет стоить жизни его незадачливому племяннику и ещё восьми родственникам, включая сыновей.

Это первый в истории Сицилии мафиози такого калибра, нарушивший омерту — кодекс молчания. Именно от него Италия с изумлением узнала, какая великая и могучая Коза Ностра в ней водится. Ибо до того никому не приходило в голову рассматривать её в качестве единого организма, а не совокупности разрозненных банд.

До поры до времени прокуроры пула держат показания Бушетты в строжайшем секрете. Дабы затем, в ночь с 28-го на 29 сентября 1984 года, выписать одновременно триста шестьдесят шесть ордеров на арест. На следующий день — две трети мафиози из этого списка оказываются за решёткой.

В октябре соглашается сотрудничать со следствием ещё один бывший сподвижник Бонтате, решив, что тридцать пять его родственников, которых в погоне за ним замочили корлеоновские, — уже перебор. Итог его признаний — ещё сто двадцать семь ордеров и пятьдесят шесть арестов по всей стране.

10 февраля 1986 года начинается то, что журналисты окрестят «Палермским максипроцессом». Крупнейшее уголовное судебное разбирательство в мировой истории: четыреста шестьдесят семь обвиняемых в зале суда одновременно, плюс двести тридцать один судимый заочно. Чтобы вместить эту толпу да ещё и две сотни одних только адвокатов, пришлось даже строить специальное здание с соответствующих размеров залом. На скамье подсудимых оказались столь уважаемые во всех смыслах люди, что системы безопасности строения были на всякий случай рассчитаны вообще на всё, включая ракетную атаку.

Суды всех инстанций тянулись вплоть до 1992 года, с переменным успехом для стороны обвинения. Не говоря уж о том, что по ходу дела пару-тройку второстепенных прокуроров успели убить.

Результаты Максипроцесса таковы: чуть больше сотни оправданных, девятнадцать приговорённых к пожизненному заключению, две тысячи шестьсот шестьдесят пять лет тюремного заключения суммарно — для остальных.

Пожизненное получил и Тото Риина. Заочно. Поскольку с 1984 года находился в бегах. А вы как думали? Какой же уважающий себя дон Корлеоне позволит себя так вот запросто поймать? Но к нему мы вернёмся чуть позже.

Кстати, именно в 1984 году в эфир вышла первая серия телесериала «Спрут». Получается, что снимали его прямо в режиме реального времени: утром в газете, вечером на экране. А переключившись на другой канал, — можно было сразу же оценить качество актёрской игры, сравнив киношных мафиози с их реальными прообразами.

Так что в создании светлого образа комиссара Каттани есть и частичная заслуга всё того же Джованни Фальконе.

В 1986 году друг детства и ближайший соратник Фальконе Паоло Борселлино покидает пул, переводясь с повышением в прокуратуру Марсалы.

Ещё два года спустя с должности, по возрасту и здоровью, уходит Капоннетто. На его место, по праву принадлежащее Фальконе, назначают другого прокурора, белого как лунь и глупого как колода. Он незамедлительно разваливает всю работу, отбрасывая палермскую прокуратуру на добрый десяток лет назад.

В знак протеста прокуроры один за другим уходят из пула. А вскоре новый начальник его и вовсе распускает.

Фальконе остаётся в одиночестве. На него обрушивается шквал ядовитой критики. Но вразумить строптивого прокурора не удаётся, а потому — в июне 1989 года происходит первая попытка покушения на его жизнь. Кстати, в момент, когда должна была взорваться — но не сработала — та бомба, он встречался с коллегой из Швейцарии по имени Карла дель Понте. Возможно, вы её помните: Международный трибунал по бывшей Югославии, вот это всё. Мир тесен, да.